Никогда не понимала, зачем мама всем врачам «подарки» носит – конфеты и алкоголь. Врач на своём рабочем месте уже получает зарплату и, по сути, пациент ему ничего не должен, кроме человеческой благодарности. Она же считала себя обязанной носить даже за меня. Я этого не любила и шла к врачам только по острой необходимости или на плановые медосмотры. Понятное дело, что стоматолога боялась больше всего, потому зубы надраивала с таким остервенением каждое утро, что брат опасался, чтобы я там себе дырки не протёрла. Калечить зубы сверлением мне начали рано, ещё в школе. Каждый раз это была пытка, ни о какой анестезии речь не шла.
- Потерпишь, не маленькая.
Я терпела, только потом обнаруживались синяки на руках у стоматолога – непроизвольно при боли хваталась за то, что ближе.
Советское время закончилось, появились платные кабинеты, но долго и упорно их игнорировала в целях экономии и лечилась по полису у маминой знакомой врачихи с красивой фамилией Орлянская.
Однажды у меня выпала пломба в нижнем шестом жевательном зубе. Глянула, а там тьма тьмущая колодцем бездонным зияет. Набралась духу и пошла в платный кабинет в нашей же поликлинике. Тогда уже зарабатывала, и не было повода спрашиваться у мамы, которая сторонилась стоматологов под предлогом того, чтобы зубы сверлением меньше стачивать. Был пример старшего брата, почти не ходившего к зубному, у которого часть зубов отсутствовала, а ведь он молодой. С горечью я понимала, что если есть кариес, то сверлить и ставить пломбы надо.
Сделали мне чудесную световую пломбу за бешеные по тем временам деньги и больно не было ни сколечко, только неприятно от жужжания бора. Похвалилась маме, но она не оценила:
- Нечего было такие деньжищи тратить. Орлянская не хуже бы сделала.
Через месяц в мае традиционно пошла в поход по горам, и там этот зубик стал слегка побаливать, но несерьёзно. Когда приехала домой, всё прошло. Вспомнила о нём уже летом в жару, когда он заболел не на шутку. Дело было вечером в пятницу. К врачу не пошла. Даже шишка, образовавшаяся на десне у корня, не смутила.
Ночь я провела без сна от усиливающейся боли. На выходных зуб болел уже так сильно, что сжимала челюсти, чтобы не заорать. Хотелось лезть на стенку. Тогда наплевала на свой безтаблеточный принцип и стала принимать баралгин. Хватало его часа на два. Потом терпела ещё час, и когда боль снова становилась невыносимой, пила следующую таблетку. После пятой за день начались галлюцинации – почва стала уходить из-под ног, как при качке, и одновременно воздух сгущался, превращаясь в воду, а окружающие предметы подёргивались неприятной рябью. Пришлось терпеть боль.
Кошмар продолжался до понедельника, когда я, отпросившись с работы, спозаранку побежала к врачу. Её на месте не оказалось, но кабинет был открыт.
- Я лечилась у Таисии Петровны. А теперь у меня тот зуб болит, - сказала я незнакомой женщине в белом халате.
- Она в отпуске. По острой боли идите в общий зал, - ответила та и продолжала заниматься своими делами.
- Как же так? Ведь у меня договор есть и квитанция, она гарантию давала.
- Если давала, то обязательно вылечит. Могу вас к ней записать, но не раньше, чем через три недели.
Мне стало ещё хуже, ведь и до вечера не смогла бы прожить, а все эти дни держалась только в надежде, что сегодня это закончится. На глаза навернулись слёзы, но я не сдавалась.
- Может быть, вы меня полечите, ведь это один и тот же кабинет?
- Я чужих пациентов не лечу. Она вас лечила, вот пусть она и разбирается.
- Ну, пожалуйста, - я, уже не стесняясь, ревела, - мне очень больно.
- Идите по острой боли в общий зал, - врачиха была равнодушна и неумолима.
Но если туда пойду, не видать мне нормальной пломбы, поставят цемент, а я ведь уже заплатила за хорошую.
Я в отчаянии побрела домой. Шла по улице и рыдала от боли и бессилия. Но вдруг посреди дороги вспомнила - да я же в медакадемии работаю! Обращусь к ректору, с которым на короткой ноге, и он эту поликлинику вверх ногами перевернёт, ведь за мной правда. Мысленно я уже сражалась со всеми стоматологами поликлиники и выигрывала суд.
- Да я их без работы оставлю, их навсегда от медицины отстранят, - рычала я про себя воодушевлённо.
Слёзы высохли, и решила пойти к начальству. Уж если и они меня пошлют, то тогда держитесь, спуску не дам. Главный врач оказался невысоким полноватым дядечкой. Когда вошла в его большой отдельный кабинет, он разглядывал россыпь летних семейных фото и был задумчив. Я твердо стала излагать своё дело. Достала договор с квитанцией, но его интересовало другое:
- Каналы вам пломбировали?
- Не знаю.
- Снимок есть?
- Да.
Он посмотрел на рентген.
- Явный пульпит. Неужели она не видела? – и переспросил, - Так точно вам корни не удаляли, каналы не пломбировали?
Я покачала головой. Все эти слова были для меня новыми, не знала ещё, что может быть что-то помимо сверления и пломбы.
Главный позвал заведующую и показал ей снимок.
- Девочке просто поставили пломбу. Представляете!?
- Кто делал?
- Голикова. Вызывайте её из отпуска и пусть свою работу переделывает.
Только сейчас слёзы, готовые выплеснуться, ушли, и я расслабилась. Меня отвели к хирургу, тот вскрыл пломбу, а на мои просьбы об анестезии только рассмеялся:
- Да у тебя там все нервы сгнили, будет не больно. Обещаю.
- Но болит же невыносимо.
- Периодонтит. Всё тебе вылечим, главное не бойся.
И он не соврал. Сверлить было не больно. Потом шишку вскрыли и отправили на рентген. На следующий день вызвали мою врачиху - она повышала квалификацию в соседнем корпусе, а отпуск у неё был учебный.
- Зачем ты к главному ходила? Обратилась бы к медсестре, и я бы тебе всё сделала.
- Я и обратилась, но меня прогнали.
- А кем тебе приходится главный?
Не стала говорить, что с улицы пришла. По-видимому, врачиха получила хороший нагоняй. И не только она. Это чувствовалось по изменившемуся ко мне отношению. Каждый, включая медсестёр, со мной носился как с писаной начальственной торбой наперевес почти месяц. – рентген, хирург, физопроцедуры разные и прогревания. Из кабинета в кабинет меня чуть не за ручку водили, и дышать на меня не смели. Потом Голикова запломбировала каналы и поставила пломбу, какую я и хотела – световую. За всё это я не заплатила ни копейки. Лишь мама осталась недовольна:
- Зачем к главному шла и отвлекала его от дел? Только опозорила хорошую женщину.
P.S. Прошло несколько
лет. Я уже не боюсь стоматологов, ведь есть анестезия. Нашла прекрасного врача
– Семечко Ирина Юрьевна. Сейчас лечусь только у неё и всем ставропольцам её
рекомендую. Платно, но оно того стоит.
Месяц назад тот самый зуб мне выдернули, а вчера она мне на пустую лунку нарастила новый. При этом соседние зубки остались целые. Называется это чудо стоматологической мысли – мостовой адгезивный протез на риббондовой нити. Зуб тот, с учётом того, что был самый разрушенный из всех, прослужил гораздо дольше, чем параллельный с другой стороны - тот был почти целым, и пломбировали его цементом, но потеряла его ещё два года назад.
Потому рекомендую всем «лечить» зубы правильно. А в кавычках потому, что не важно, что ставить, светокомпозит или цемент - это не лечение. Кариес не обращается вспять, а удаляется. То же самое, как «лечить» больную голову гильотиной.
Альтернативный вариант профилактики и лечения кариеса есть. Жуйте забрус и навсегда забудьте о сахаре в любом его виде, тогда ваши зубы всегда будут белые и здоровые, а дорогу в стоматологическое кресло позабудете.
23 июля 2012 года